X
МНОГО БЛАГОРОДСТВА И МАЛО ДЕНЕГ
But passion most dissembles, yet betrays,
Even by its darkness, as the blacket sky
Foretells the heaviest tempest..
Don Juan, c. I. st. LXXIII [7]
Господин де Реналь делал обход по всем комнатам замка и теперь опять
пришел в детскую в сопровождении слуг, которые тащили набитые заново
матрацы. Неожиданное появление этого человека было для Жюльена последней
каплей, переполнившей чашу.
Побледнев, он бросился к г-ну де Реналю с таким мрачно-решительным
видом, какого тот у него еще никогда не видел. Г-н де Реналь остановился
и оглянулся на своих слуг.
- Сударь, - сказал Жюльен, - неужели вы думаете, что со всяким другим
наставником ваши дети сделали бы такие успехи, как со мной? А если вы
скажете "нет", - продолжал он, не дожидаясь ответа, - так как же вы ос-
меливаетесь упрекать меня, будто я их забросил?
Господин де Реналь, уже оправившись от своего испуга, решил, что этот
дрянной мальчишка неспроста позволяет себе такой тон, что у него, должно
быть, навернулось какое-нибудь выгодное предложение и он собирается от
них уйти. А Жюльен, теперь уже не в силах совладать со своей злобой, до-
бавил:
- Я, сударь, проживу и без вас.
- Право, я очень огорчен, что вы так разволновались, - слегка запина-
ясь, отвечал г-н де Реналь.
Слуги были тут же, шагах в десяти: они оправляли постели.
- Не этого я жду от вас, сударь, - вскричал уже совсем рассвирепевший
Жюльен. - Вы вспомните только, какими оскорбительными попреками вы меня
осыпали, да еще при женщинах!
Господин де Реналь отлично понимал, чего добивается Жюльен; в душе
его происходила мучительная борьба. И тут Жюльен, не помня себя от ярос-
ти, крикнул ему:
- Я знаю, сударь, куда идти, когда я выйду из вашего дома!
Услышав эти слова, г-н де Реналь мигом представил себе Жюльена в доме
г-на Вально.
- Ну, хорошо, сударь, - промолвил он наконец, тяжко вздохнув и с та-
ким видом, словно обращался к хирургу, решившись на самую мучительную
операцию. - Я согласен на вашу просьбу. Начиная с послезавтра - это как
раз будет первое число - я плачу вам пятьдесят франков в месяц.
Жюльен чуть было не расхохотался: он был до такой степени поражен,
что всю его злобу как рукой сняло.
"Выходит, я мало еще презирал это животное! - подумал он. - Вот уж
поистине самое щедрое извинение, на какое только и способна эта низкая
душонка".
Дети, которые смотрели на эту сцену, разинув рты, бросились в сад к
матери рассказать ей, что господин Жюльен ужас как рассердился, но что
теперь он будет получать пятьдесят франков в месяц.
Жюльен по привычке отправился вслед за ними, даже не взглянув на г-на
де Реналя, которого он оставил в величайшем раздражении.
"Он уже вскочил мне в сто шестьдесят восемь франков, этот Вально, -
говорил себе мэр. - Надо будет порешительней намекнуть ему насчет его
поставок подкидышам".
Не прошло и минуты, как Жюльен снова очутился перед ним:
- Мне надо пойти исповедаться к моему духовнику господину Шелану;
честь имею поставить вас в известность, что я отлучусь на несколько ча-
сов.
- Ну, что вы, дорогой Жюльен, - промолвил г-н де Реналь с каким-то
чрезвычайно фальшивым смешком. - Пожалуйста, хоть на целый день и завтра
на весь день, мой друг, если вам угодно. Да вы возьмите у садовника ло-
шадь, не пешком же вам идти в Верьер.
"Ну вот, ясно. Он пошел дать ответ Вально, - подумал г-н де Реналь. -
Он ведь мне ничего не обещал; ну что ж, надо дать время остыть этому
сорвиголове".
Жюльен поспешно удалился и направился в горы, в большой лес, через
который можно было пройти напрямик из Вержи в Верьер. Он вовсе не соби-
рался сразу идти к г-ну Шелану. У него не было ни малейшего желания сно-
ва притворяться и разыгрывать лицемерную сцену. Ему нужно было хоро-
шенько разобраться в собственной душе и дать волю обуревавшим его
чувствам.
"Я выиграл битву, - сказал он себе, как только очутился в лесу, где
никто не мог его видеть, - да, я выиграл битву".
Мысль эта представила ему все случившееся с ним в самом выгодном све-
те и вернула ему душевное равновесие.
"Так, значит, я теперь буду получать пятьдесят франков в месяц. Похо-
же, господин де Реналь здорово струхнул. Но чего он испугался?"
И, задумавшись над тем, что, собственно, могло напугать этого преус-
певающего, влиятельного человека, который час тому назад внушал ему та-
кую бешеную злобу, Жюльен мало-помалу отдался чувству сладостного покоя.
На мгновение его как бы покорила чудесная красота лесной чащи, по кото-
рой он шел. Огромные глыбы скал, некогда оторвавшиеся от горы, громозди-
лись в глубине. Могучие буки простирались далеко ввысь, доходя чуть ли
не до вершин этих скал, а под ними царила такая дивная прохлада, тогда
как тут же рядом, в каких-нибудь трех шагах, солнце палило так, что
нельзя было стоять.
Жюльен передохнул немного в тени этих огромных утесов и пошел дальше,
забираясь все выше в горы. Вскоре он свернул на еле заметную тропку, ку-
да только пастухи поднимались с козами, и, вскарабкавшись по ней на са-
мый высокий утес, почувствовал себя, наконец, совершенно отрезанным от
всего мира. Это физическое ощущение высоты вызвало улыбку на его губах:
оно как бы показывало ему то состояние, которого жаждал достигнуть его
дух. Чистый горный воздух приносил с собой ясность и даже какую-то отра-
ду его душе. Мэр города Верьера по-прежнему олицетворял для него всех
богачей и всех наглецов в мире, но он чувствовал, что ненависть, которая
только что его душила, несмотря на все ее бурные проявления, не заключа-
ла в себе ничего личного. Стоит ему только перестать видеться с г-ном де
Реналем, через неделю он забудет и его, и его замок, и собак, и детей, и
всю его семью. "Не понимаю, каким образом я заставил его принести такую
огромную жертву. Подумать только - больше пятидесяти экю в год! А за ми-
нуту до этого я едва выпутался из такой ужасной опасности! Вот две побе-
ды в один день; правда, во второй с моей стороны нет никаких заслуг; на-
до бы догадаться все-таки, как это вышло. Но отложим до завтра всякие
неприятные размышления".
Жюльен стоял на своем высоком утесе и глядел в небо, накаленное жар-
ким августовским солнцем. Кузнечики заливались на лугу, под самым уте-
сом, а когда они вдруг смолкали, всюду вокруг него наступало безмолвие.
Он мог охватить взглядом местность, простиравшуюся у его ног, на двад-
цать лье в окружности. Ястреб, сорвавшись со скалы над его головой, бес-
шумно описывал громадные круги, время от времени появляясь в поле его
зрения Жюльен машинально следил взором за пернатым хищником. Его спокой-
ные могучие движения поражали его; он завидовал этой силе, он завидовал
этому одиночеству.
Вот такая была судьба у Наполеона, может быть, и его ожидает такая
же?
|
Главная 